Aberdeen: the origins of evil

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Aberdeen: the origins of evil » ПАРТНЕРСТВО » Omerta: beyond the pale.


Omerta: beyond the pale.

Сообщений 1 страница 2 из 2

1

sometimes we all must alter paths we
planned only try understand I want to save you
from the lost and damned

http://sf.uploads.ru/wabor.png

------------------------------------------------------
ОМЕРТА РАЗЫСКИВАЕТ:
[все картинки кликабельны]

http://savepic.org/5920501.png

http://savepic.org/5910261.png

http://savepic.org/5907189.png

0

2

- НУЖНЫЙ ПЕРСОНАЖ ДЛЯ  Chloe McFear -

Я РАЗЫСКИВАЮ БРАТА

http://33.media.tumblr.com/860e244d86e5f715f27ea43299ba6d84/tumblr_mvxa84tXbD1qlkmiio1_500.png
http://38.media.tumblr.com/dec0c589664481cf8c5907b3ff0497e4/tumblr_mvxa84tXbD1qlkmiio2_500.png
спасибо тумблеру

OST: ДИАНА АРБЕНИНА – ПИТЕР ПАХНЕТ НИКОТИНОМ


» ФАМИЛИЯ И ИМЯ:
Кэмерон МакФеар / Cameron McFear. Ни фамилия, ни имя смене не подлежат. Единственное, я допускаю, что при особом желании он может пользоваться поддельным именем.

» ВОЗРАСТ И РАСА:
24 года, обращен в 23 года; вампир.

» ВНЕШНОСТЬ:
Aaron Taylor-Johnson. Очень-очень желательно не менять.

» СО МНОЙ МОЖНО СВЯЗАТЬСЯ ЧЕРЕЗ:
Гостевую, затем предоставлю более удобный способ связи.


» КРАТКОЕ ОПИСАНИЕ ПЕРСОНАЖА:
Кэмерона сложно охарактеризовать одним словом, но если постараться, то это, наверное, будет что-то вроде удивительный. Или удивляющий.
Он изначально был удивительным симбиозом человека умного, начитанного и увлекающегося с человеком жесткого – иногда жестокого – характера. Он любил читать, при том не книги из разряда «на один раз» или «про тюрягу», а серьезную, сложную литературу, которую воспринимал глубоко, умея и любя размышлять, осмысливать, думать. С ним можно было говорить бесконечно, он никогда не шел за толпой, не болтал за спиной, не боялся быть прямолинейным, пусть не раз и не два по юности был вынужден после такого поведения участвовать в драках.
С другой же стороны – Кэмерон смотрел на мир даже излишне тяжелым, грубоватым взглядом скептика, а посему грешил жестокостью к внешней среде. Свою роль сыграло и то, что с детства ему довольно часто плевали в душу, так что и сам Кэмерон такого дела не стеснялся. Ни плевков в душу, ни настоящих, жидких и противных. Предпочитал, правда, первый вариант, поскольку прекрасно осознавал, что одежда стирается и даже кожу можно продезинфицировать десяток раз, чтобы наконец унять это желание встать под горячую воду снова и снова. А вот душа (слабые и немощные граммы численностью в двадцать одну штуку, как считывают вес мифической души некоторые лица) – не стиралась даже самыми гадкими химикатами, и в юности ему нравилось осознание того, что он влияет на людей – даже не обязательно, чтобы положительно. Забегая вперед, стоит добавить, что при обращении в вампира эта его черта приобрела еще более крупные масштабы – осознавая, что закладывает в личности (если таковыми их вообще можно было считать) сомнения, комплексы, ведущие к дальнейшему замешательству, Кэмерон получал весьма большое удовлетворение.
А пока мы вернемся к началу.
Детство Кэмерона и детство Хлои – как две параллельно идущих линии. Если младшую девочку с детства хранили, как зеницу ока, окружив ее ореолом идеальной, похожей на сказку жизни, то старшему ребенку пришлось похуже. Мало того, что его появление – случайность, так и от родителей в то время было, наверное, одно лишь слово: Элайджа в поте лица делал себе военную карьеру и дома был мало, а двадцатичетырехлетняя Морис еще не отпустила свое положение вольной птицы, не желая в полной мере понимать, что стала матерью. На момент зачатия ни один из будущих супругов не думал о браке, но спустя год, почти сразу после рождения мальчика, тот был заключен.
У него был и отец, и мать, но он никогда не чувствовал причастия к своему собственному семейству; родители были далеки от того, чтобы даже беседовать с ним о важных и не очень вещах – не то что понимать его. Когда Кэму было всего пять, родилась Хлоя – и все поменялось столь быстро, что он не успел даже заметить произошедшие изменения. Но они оттолкнули его лишь сильнее.
Кэмерон, может быть, когда-нибудь и испытывал желание подружиться со своей маленькой сестренкой, но даже родители не особенно этому способствовали. Никакого равенства в семействе не было: Лой, с того самого момента, как вырвалась из утробы матери почти четырёхкилограммовым маленьким человечком, стала в доме если не хозяйкой в полной мере этого слова, то полноправной принцессой, которая имела право на все. Ей ни в чем не отказывали, ее практически не ругали, в то время как Кэмерону попадало чуть ли не по расписанию.
Между ними периодически вспыхивала какая-то подсознательная тяга к общению друг с другом, потому что Хлоя, несмотря на отношение родителей к ней, не стала зазнавшейся выскочкой, а он, несмотря на все то же, не винил ее во всех смертных грехах. Они могли бы друг друга понять – но не поняли. Потому что, хотя были плотью от плоти и кровью от крови, были слишком разными людьми.
Кэмерон, поскольку учился лучше любого ботаника, несмотря на не всегда идеальное поведение, почти что чудом попадает в Университет Брауна и, естественно, не задумываясь ни секунды, уезжает из родного Портсмута. Через год умирает отец, и Кэм даже вырывается в отчий дом, поскольку испытывает если не чувство любви, то хотя бы долга. Но там же – на похоронах, свихнувшаяся мать закатывает первенцу скандал, обвиняя в том, что уехал тогда, когда отец проживал практически свой последний год; обвиняет в том, что не был частью семьи; обвиняет во всем, в чем была виновата и она сама, но Кэмерон только извиняется перед ней и вновь уезжает в Провиденс.
В последний год бакалавриата Кэм едет в Европу и там сталкивается с Лорандом Корвинусом, на которого, сам того не ведая, производит хорошее впечатление, а позже – так же еще ничего не подозревая – решает его проблемы с охотниками, приглашая на один из устраиваемых его факультетом мероприятий.
Кэмером возвращается в Штаты уже другим человеком, или слово «человек» употреблять будет уже не столь правильно?
МакФеар не успел еще даже почувствовать, что такое быть связанным с кем-то, кого можно назвать более или менее отцом, а Лоранд не успел дать ему даже малейших наставлений по поводу последующей (читай: вечной) жизни. Корвинус просто умер, и Кэмерон, не чувствуя к этому человеку даже мало-мальски симпатии, вынужден был снова переживать тяжелую потерю.
Остаток времени в Брауне был для Кэма тяжелым, поскольку вечное положение среди людей для новообращенного вампира априори не может характеризоваться иначе; но ни один из его знакомых или даже просто студентов университета по его вине не пострадал. А о тех немногочисленных жителях Провиденса, которые были убиты, когда у Кэмерона не хватало ни опыта, ни сил, чтобы сдерживаться, стоит сложить другую историю, если о безымянных могилах за чертой города таковые вообще слагают.
Со времени его обращения прошел год с хвостиком, но он все еще не привык быть не_человеком. Он вернулся сначала в Портсмут, где обнаружил совсем плохую мать с сиделкой, но не Хлою. Впрочем, возможности узнать, где она, у него не было, поскольку с Морис он не разговаривал – лишь убедился, что она еще жива, и поехал в близлежащий Ньюпорт… и сам, наверное, не знает, за чем. Но к могиле создателя – это точно. И, может быть, к соклановцам, потому что, живя в положении «чужого среди своих», так и не узнал, что такое – быть вампиром.

» ЛИНИЯ ОТНОШЕНИЙ:
Кэмерон и Хлоя – брат и сестра, причем настолько разные, что их отношения изначально были весьма напряженными, как уже было сказано в пункте выше. Хлоя была легким, наивным, добросердечным ребенком, в то время как Кэмерон рано заразился антипатией к розовым очкам в любой форме проявления. Они дрались, когда были совсем детьми, в подростковом возрасте эти потасовки приобрели характер взаимных словесных оскорблений, а затем… а затем – он уехал учиться и какая-либо связь между ними перестала существовать вовсе. После смерти отца от рака Хлоя осталась один на один с психическим нездоровьем матери, вынужденная в свои четырнадцать быть главной в доме, и иногда ее тянуло позвонить брату и сказать что-то вроде жалкого: «приезжай, пожалуйста, я с этим не справляюсь», но этого не происходило. В основном за счет того, что сама Морис отказывалась давать своей дочери хоть какую-либо связь с братом. Лой старалась не винить Кэмерона в том, что одна справляется с ситуацией в семье, но получалось не всегда.
То, что ждет их дальше – результат наших с Вами обсуждений. Старые ссоры и душевные раны – это то, что оставило след в них самих и в их отношениях, но все-таки – они уже давно не те люди, которыми были тогда в Портсмуте. Я, честное слово, готова абсолютно ко всему, открыта для предложений/обсуждений.
Касательно линии вампиризма: Хлоя узнала о существовании вампиров в конце мая этого года.

» ДОПОЛНИТЕЛЬНО:
Если Вы все, что написано выше, действительно прочитали, то я уже Вас чистосердечно уважаю  :rofl:
Все стандартно: я обещаю любить, лелеять, посты писать (хотя, признаю, я не гипер-быстрый-постописец) и с графикой помогать. От Вас я также не прошу по десятку постов на дню, меня устроит достаточно неторопливая игра с любым размером постов, если они будут грамотными и интересными, а также Вы не уйдете в закат после первой же недели.
Всегда готова ответить на интересующие вопросы или, может быть, что-то изменить для Вашего удобства – главное, обсуждайте.

для вдохновения. выкидывая поцелуйчики и любовную линию, разумеется хд


» ПРИМЕР ИГРОВОГО ПОСТА:

пост

Интересно, что именно в четкой и не особо сложной фразе «Придурок, меня посадят!» Сету не понятно? Этот крайне несообразительный громила под два метра ростом — мой старый друг, который тащит ко мне полумертвого-полуживого (зависит от стакана, который на половину полон или на половину пуст и вечного философского вопроса) парня. Я же не доктор, мать его, Айболит, я на первом курсе медицинского колледжа, а Сет предлагает мне положить голову на плаху, занявшись домашним лечением без образования и лицензии!
- Хло, ты давала клятву Гиппократа! Или дашь. Какая разница!
- Клятва Гиппократа действительна, когда я имею должное образование! А у меня его нет, Сет! Если я его грохну, меня посадят!
Возмущению моему, абсолютно праведному, нет предела, но вот тот — раненый — мужчина что-то кряхтит, а Сет выдает:
- Он истекает кровью, Кэп. Что мне делать?
Я тихо рычу на Сета, но не могу бросить бедного парня в беде, поэтому, закатив глаза, отхожу в сторону и тыкаю пальцем в сторону дивана, с чистотой которого могу попрощаться.
- С тебя химчистка. И передачки в тюрягу, - я отталкиваю Сета плечом, и, несмотря на то, что это ему как слону дробинка, я проявляю себя как смелая девочка и продолжаю тявкать, словно недовольная болонка где-нибудь подмышкой. - Иди отмойся и не попадайся мне на глаза. Ну?
Ему ничего не остается, кроме как убраться смывать с себя кровь, а я, заручившись спиртом, бинтами и полотенцами, которыми убираю лишнюю кровь и при этом стараюсь с помощью их оградить бежевый диван от поражения первой отрицательной, или какая у него группа крови. Мне это не особо интересно. Переливание ему уже не светит: либо я его убью, либо спасу. Выбор невелик.
- Хло, пожалуйста, только не задавай вопросов. Я именно поэтому и пришел, потому что я не могу на них ответить, какими бы они не были, - Сет возвращается, когда я встаю на колени перед диваном, на котором распластался мужчина, и заливаю бинт спиртом.
- На вопрос «какого черта ты мне мешаешь и отвлекаешь» ты можешь ответить? - Сет, как и полагает адекватному человеку, исчезает где-то в коридоре, ведущем на кухню. Он еще и мой холодильник обчистит, старый засранец!
- Ты слышишь меня? - я начинаю свою недооперацию, обрабатывая края раны, а мужчина, старше меня лет на десять, издает тихое шипение. Еще бы: рана-то немаленькая. - Полагаю, чувствуешь точно.
Непонятно, кого из нас двоих я своим саркастичным тоном стараюсь успокоить: себя, ибо одна ошибка — и труп, закопанный за моем заднем дворе, утянет за собой мою же карьеру, или его, который и окажется тем самым трупом. Я проклинаю Сета, а вот мужичка жаль. Резко выдохнув и не показывая своих сомнений, я уверенно, но как можно более осторожно, обрабатываю рану. Поддаваться жалости — ни разу ни в моем вкусе, так что потерпевшему по статусу придется потерпеть еще.
- Меня бить нельзя, так что держись. Сета разрешаю, заслужил, - в колледже учат, что разговоры с больными отвлекают пациента от их травм, но тут и пню понятно, что нихрена это не помогает. - Слушай, меня попросили не задавать вопросов. Учитывая, что сейчас я рискую своей карьерой, которая продолжится за решеткой, если ты помрешь (поэтому постарайся этого не делать), я имела бы право на ответы, почему твои раны такие странные. Очень, - я вскидываю и опускаю брови, - но я требую только много-много «спасибо» и молочную шоколадку за такую молчаливую помощь.
Миролюбиво улыбаюсь, будто уверена, что моя помощь поможет и эту шоколадку от него в качестве благодарности я все-таки получу. В этом прелесть многих врачей: не имея никаких гарантий, лезть напролом; мне, впрочем, просто не дают выбора. Не очень лицеприятно выглядела бы картинка, в которой я носилась по дому с воплями и дрожащими руками, пока у меня на диване умирал, истекая кровью, человек.
А раны действительно странные: зубы не зубы, клыки не клыки, когти не когти. Кусало, верно, чудо-юдо одноглазое. Я поджимаю губы и начинаю действительно хотеть, чтобы Сет получил меж глаз внушительной рукой вроде этой, на которой довольно внушительные бицепсы.
- Прости, но у меня нет обезболивающего. Потерпишь?
Прости, но у меня нет образования. Выживешь?

0


Вы здесь » Aberdeen: the origins of evil » ПАРТНЕРСТВО » Omerta: beyond the pale.


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно